Скифская клятва на крови

Побратимами обычно становились мужест­венные и волевые люди. Личные качества че­ловека играли особую, даже решающую роль для избрания его в побратимы. Союз между побратимами поддерживался дружбой, достигшей своей наивысшей формы. Взятую на себя моральную ответственность побратим хранил свято. За друга побратим жертвовал жизнью, ради него переносил самые тяжкие испыта­ния. Желание друга для него было свято. Исто­ки этого обычая уходят в родовой строй. Он отмечен и у скифов. Прекрасную новеллу на эту тему из жизни скифов оставил нам греческий писатель Лукиан. В этой новелле («Токсарид, или дружба») Лукиан рассказал о дружбе между двумя побратимам, скифами, по имени Амизок и Дандамид. Как повествует писатель, боль­шое войско савроматов (сарматов) внезапно напало на кочевье скифов. Последние обрати­лись в бегство. Многих из них савроматы убили, других захватили, в плен, а все их имущество разграбили. В плен попал и один из побратимов – Амизок. Это произошло на четвертый день после заключения клятвенного договора между друзьями. Дандамид, чтобы спасти друга, не заду­мываясь бросился в реку (Танаис-Дон) и, переплыв ее, явился в стан врага. Дандамид, приве­денный к предводителю савраматов смело пот­ребовал освобождения друга. Савроматы пош­ли на переговоры и потребовали за пленного выкуп. Дандамид ответил, что они все разгра­били, и у него нет, чем бы он мог заплатить за освобождение друга, и вместо него предложил себя. Тогда в качестве выкупа враги потребовали его глаза, на что он сразу же согласился. «Когда глаза были вырезаны и савроматы получили таким образом выкуп, – пишет Лукиан, – Дандамид, получив Амизока, пошел обратно опираясь на него. Но, конечно, – продолжает рассказ­чик, – Амизок не мог допустить, чтобы он был зрячим, раз Дандамид ослеп. Вскоре оба они стали кормиться на общественный счет скифского пле­мени, пользуясь чрезвычайным почетом».
Обряд побратимства имел разные формы. Они менялись на протяжении веков, но имели одинаковую по своему значению силу. Основ­ным элементом каждой из форм обряда была словесная клятва быть верным в дружбе.
Другим, наиболее распространенным методом было питье из общей чаши. В напиток, налитый в чашу, друзья путем надреза на пальцах капа­ли кровь, которая смешивалась. Затем напиток выпивался обоими друзьями. Такой прием – сме­шивание их крови – придавал им силу братских отношений. Этот обряд побратимства уже быто­вал у скифов. Геродот описывает его так: «Все договоры о дружбе, освященные клятвой, у скифов совершаются так. В большую глиняную чашу наливается вино, смешанное с кровью участников договора (для этого делают укол шилом на коже или маленький надрез ножом). Затем в чашу погружают меч, стрелы, секиру и копье. После этого обряда произносят длинные заклинания, а затем как сами участники дого­вора, так и наиболее уважаемые из присут­ствующих пьют из чаши».
Предания и эпос, как отмечает В. И. Абаев, сохраняют память о другой древней церемонии побратимства – «клятве над огнем». Друзья, ре­шившие стать побратимами, торжественно клялись в вечной дружбе друг другу исполнив подобный обряд. Последний, как раз и дал назва­ние осетинскому слову «побратим» «æрдхорд» (буквально «съевший огонь», «поклявшийся огнем»).
Древней формой обряда побратимства является также клятва на оружии, обмен оружием между побратимами. Вспомним, что в приведенных вы­ше словах Геродота, в ритуале побратимства упо­минается оружие. Оно не случайно. Так в самом древнем и наиболее популярном святилище осетин Рекоме имелось огромное скопление стрел и других частей древнего оружия. Как выясне­но учеными, в этом священном для них месте осетины в древности путем обмена оружием ис­полняли обряд побратимства. Как свидетель­ствует побывавший здесь в 1847 году В. С. Толстой, двое друзей поклявшиеся в верности друг другу шли в Реком, чтобы закрепить свою клятву актом побратимства у алтаря святили­ща. Рассказывая об этом, Толстой писал: «Соп­ровождавшие меня старики-осетины пояснили мне, что в древние времена был здесь воинский обычай побрататься следующим образом: два вои­на отправлялись в Реком, из каждого колчана вынимали по стреле, перемешивали их, одну переламывали пополам, и оба куска оставляли в стенах Рекома. Это обязывало с самоотвержением оборонять друг друга в бою, а в случае гибели побратима, другой должен был вынести его тело из сражения и похоронить его».
Участие оружия в акте побратимства довольно широко бытовало еще в ХIX в. Однако наибо­лее распространенным обрядом побратимства в XIX веке стало питье напитков из общей чаши. Только древний обычай модернизировался: побра­тимы выпивали из одного бокала, куда предвари­тельно клали золотую или серебряную монету, которая затем хранилась у одного из них.
Символическое значение благородного металла, участвовавшего в ритуале побратимства, должно быть объяснено, очевидно, формулой клятвы, дававшейся побратимами друг другу: «Сердце мое с этого момента в отношениях, касающихся тебя, будет всегда так чисто, как чисто серебро, находящееся в стакане».
Побратимы в семьях друг друга принимались как самые близкие люди. Побратиму в семье друга, даже во всей его фамилии, оказывались самые высокие почести. Отношения между побратимами переходили в добрые, почти родствен­ные отношения между их семьями или даже родами. Случаи нарушения договора побратимства были очень редки, а если они бывали, то такие факты сурово осуждались обществом. Нарушив­шего долг побратима люди презирали.
Нередко в побратимство с мужчиной вступала женщина, и отношения, которые устанавлива­лись между ними, не отличались от отношения родных брата и сестры.
Союз, аналогичный побратимству, заключался и между женщинами, принадлежавшими к раз­ным родам. Отношения между посестрами отли­чались такими же высокими моральными принципами, как и в побратимстве. Обряд посестринства был проще. Девушки или молодые женщины вступившие в такой союз, в доме у одной из участниц посестринства устраивали стол, за которым в кругу своих подруг давали обет вер­ности друг другу: как правило, они обменива­лись при этом платьями. Каждая из них готова была пойти ради другой па любые жертвы и пе­ренести любое испытание. Как побратимы, так и пocecтры не имели права вступать в брак с ближайшими родственниками друг друга.
У осетин, как у других кавказских народов, близкие, подобно родственным, отношения уста­навливались между людьми в таких случаях, как кормление чужого ребенка грудью, принятие ребенка во время родов и др. Одним словом, чрезвычайно широки были обстоятельства, при которых устанавливалось духовное родство и союз между ними.